— Чтo случилoсь, — вчeрa твоя милость былa сaмoй счaстливoй нa свeтe? – oстoрoжнo спрoсилa я пoдругу вo врeмя oбeдeннoгo пeрeрывa.
И oнa рассказала до сего времени как было:
— Накануне познакомилась художником 50 парение, но моложавым на вид. Весь вечер слушала его медовые песни о редкой грации, глубокой натуре. Отродясь малограмотный слышала о себе ничего такого.
Под предлогом написания портрета, пленэрист заманил в мастерскую. Она поплелась, как домашняя болонка. (тутовое же был предложен тёплый чай. Она сделала порядочный глоток, не отводя влюбленных доверчивых глаз ото художника. И сразу стало жарко, комната пошла на всяком шагу.
— Я добавил немного абсента, – пояснил мужчина, и сам принял сто грамм в чистом виде. — Видите не хуже кого легко… Любой шедевр начинается с богемного напитка. Вам это не знали?..
После чая лопнула кофточка, отлетели в плафон пуговицы, не выдержала молния на юбке. Пройдясь художественной кистью обрезки по волосам, и намотав клок на пальцы, рисовальщик запрокинул ей голову; снизу захлопали прелестные ресницы. Мужика бу
доражил дринканутый взгляд гостьи.
— Тупая корова! – процедил сквозь щебенка художник.
— Что вы "грите"?.. — манера гостьи заплетался.
— Я тебя спрашиваю: ты готова? — и вслед за этим прошипел в экстазе: Ух, тварь какая!…
— О, да-а-а! – изо прелестного напомаженного рта вырвались остатки трезвости, и симпатия утонула в богемной, развратно-пенсионной обстановке.
Вдруг сказительница осеклась.
— И что было дальше? — спросила я, выждав паузу.
Симпатия закрылась руками, и резко убрала ладони от лица.
— В нежели дело?! — я начала опасаться за подругу.
— Следом этого вечера я провела в бане пять часов… а… меня давно сих пор преследует запах мочи…, – сообщила подруга, брезгливо поглядывая на свои пальцы.
Это исповедь было неожиданно и ужасно, как ведро на голову, которая у меня скоро же разболелась. Кажется, я тоже учуяла резкий яркий запах и мягко тактично отодвинулась на стуле в сторону рабочего стола…
Остановка окончен.
