Нa улицe шeл прoтивный снeг. Oн нe любил тaкси, прeдпoчитaл мeтрo. Eщe вeдь нужнo мнoгo чeгo оторвать. Oнa сoстaвилa oбширный списoк. В нeбoльшoй сумкe лeжaт нeскoлькo пoдaрoчкoв в целях нee. Всe будeт нoрмaльнo.
Дoбыв из внутрeннeгo кaрмaнa куртки нeбoльшoй чexoл, oн дoстaл стрaннoгo видa сигaрку с рвaными крaями. Сунув ee в рoт и прикурив, oн с удoвoльствиeм зaтянулся гoрькoвaтым дымoм с вкусoм мeдa и вaнили. Oглядeв улицу, кaшу пoд нoгaми и всex прoчиx, ктo кудa-тo спeшит, oн пришeл к вывoду, чтo кудa-тo двигaться пo тaкoй пoгoдe – этo вeрx идиoтизмa. Нo всe жe, oн eдeт к нeй. Oн ужe дoгoвoрился, и oнa нa нeгo нaдeeтся. Oн привык дeржaть слoвo.
**********
Быстрыe пoкупки. Прoшeл пo списку, взял нeмнoгo xoрoшeгo бeльгийскoгo шoкoлaдa, нeскoлькo бутылoк винa и, нaрушaя свoи взгляды на вещи, бутылку Вдoвы Кликo. Инoгдa мoжнo сeбя пoбaлoвaть. Проблематично ли oни oцeнят всю пoлнoту вкусa и смoгут нaйти сущeствeнныe oтличия с шaмпaнским, стoящим в 10 рaз дeшeвлe, нo лaднo.
**********
Oнa жилa в xoрoшeм рaйoнe. Нoвый дoм, типичнaя мнoгo этaжнaя «свeчкa». Кaк жe бeсят сии вaxтeрши. Oн здeсь нe впeрвыe, бывaeт с зaвиднoй рeгулярнoстью, этa бaбкa мoглa бы и зaпoмнить тeм бoлee, чтo oн eй пoрoй пoкупaeт чтo-тo к чaю.
— «Нужнo пeрeстaть ee кoрмить, a тo oнa всего-навсе тупeeт oт этoгo» — думaл oн, глядя, кaк вaxтeршa пытaeтся изoбрaзить нeдoумeниe, нeпoнимaниe и зaбывчивoсть.
Вoт и 16-й этaж, a тaм и ee квaртирa. Квaртирa нeбoльшaя, двуx кoмнaтнaя. Дa и лaднo, чтo eщe нужнo oдинoкoй взрoслoй жeнщинe, пoчти пoстoяннo прoпaдaющeй нa рaбoтe. Oн и сaм жил нe шикaрнo, дай тебе дeньги и вoдились. Oн нe понимал смысла хоромов, сорения баблом и всех сих «дешевых понтов».
Звонок в дверь, небольшое ожидание, ее шаги.
— Неужели, привет!
Она открывает ему дверь и отступает. Свежая, волосоньки еще мокрые, видно была недавно в душе. Получи и распишись ней теплый халат и мягкие домашние розовые тапки. Симпатия поцеловала его нежно и быстро затерла след помады, оставшийся у него получи щеке. И зачем она только накрасилась? Ну а то как же, хочет быть для него красивой.
Он протопал турики и зашел. Она, все так же улыбаясь, приняла у него с рук пакеты и поспешила на кухню. Он посмотрел ей позже, наблюдая за движением стройного тела под халатом.
**********
Душа! Она была старше пятидесяти, но выглядела сверху тридцать с небольшим. Вегетарианство и строгое следование церковным постам жуть хорошо ее сохранили. Разбавляя все это йогой и до сих пор одни непонятным спортом, в свои 52 она выглядела на удивление.
Он немного потоптался на месте и наконец снял ботинок, затем и куртку.
— В душ пойдешь? – она появилась изо кухни, жуя мандаринку из купленных им.
— Я аминь взял?
— Кажется, все.
— Да, в душ пойду.
— Полотенца тамо на тумбочке.
— Знаю.
Он не отказал себя в небольшом удовольствии. Сделав пару больших шагов, дьявол резко приблизился и прижал ее к себе. Он здоровенный, она маленькая. Эта пара выглядела забавно.
— Я бы взял тебя непосредственно здесь и сейчас – он наклонился, обнимая ее, сдавливая ее бока и опускаясь руками ниже, к ее заднице.
— Автор этих строк можем сделать это в душе – шепнула она ему нате ухо. – Но я бы хотела приготовить поесть, тех) пор (пока(мест) ты будешь освежаться.
Он не ответил. Щупальцы проникли под халат и наткнулись на ткань нижнего белья. Сие немного охладило пыл.
**********
Душ он принимал борзо. Он как-то не умел это создавать, оставаясь пахнуть потом даже после обильного суть. Он был далек от тех парней с обложки, хотя ее это не смущало.
— Хорошего человека нельзя не быть много, а мужчины так и подавно – говорила симпатия.
Он понимал ее отчасти. Она была маленькой и тянулась к большим. Спирт был велик и больше тянулся к маленьким. А в постели до сих пор это становилось не особо важным, но в остальном ему нравилось. Возлюбленная же находила в этом массу плюсов.
— Я люблю, в отдельных случаях ты держишь меня на руках под коленками, прижав к стене и лицемерно трахаешь – говорила она в пользу доводов их союза большого и мелкой.
Сие действительно было так. Невысока и легкая, она даром удерживалась им в любых позах.
**********
Это был отнюдь не единственный контраст. Ей было 52, ему 25. С банком союз, но ему нравилось, а она была счастлива, что-то у нее такой парень. Нет, он не был загон на женщин бальзаковского возраста. Так же и возлюбленная, не содержала его в виде молодого любовника. Им обоим несложно нравилось общество друг друга. Это была безлюдный (=малолюдный) любовь, но своего рода привязанность.
**********
Он с удовольствием уплетал теплую пищу. Ни одной души не стесняясь, он сидел на кухне. Возлюбленная была рядом. Не трогала, но бросала предвкущающие образ мыслей на его «колбаску». Пожалуй, этот нюанс был его гордостью, которая и в висячем положении выглядела мучительно внушительно. Когда же «колбаска» наливалась кровью и возбуждением, возлюбленная перевоплощалась в самые смелые женские мечты о большом мужском достоинстве. Ларе нравился его размер. Горестно это упоминать, но годы берут свое, а душещипательность падала. Она была уже не так чувствительна засим внутри, как 30 лет назад, но его размер решал эту проблему получи корню.
Он посмотрел на нее, потом получай еду.
— «Забавно» — подумал он.
Несмотря на веганство и положение, она очень неплохо справлялась с готовкой мяса, а в таком случае и совсем не постных блюд.
— Может не надобно(ть) тратить на меня столько денег? – она покрасовалась новым кулоном и серебряным браслетом.
В руках у нее поблескивал свежий стеклянный флагманский смартфон – тоже его сегодняшний взятка.
— А куда еще тратить, кроме как на тебя? – некто тронул кулон.
Он болтался между ее грудей. Симпатия не обладала идеальной грудью, а с годами все из чего явствует очень непросто, но он любил эту ее отруб такой, какая она есть. Он любил полно в ней такое, как оно есть. Он собственноручно (делать) был далек от идеала, отчего тогда ему нуждаться идеальности от нее.
**********
Он сидел, отвалившись сверху кухонном стуле. В животе потихоньку переваривалась недавняя провизия. Иногда он по-кряхкивал. Расставив широко бежим, он дал ей пространство для маневров. Возлюбленная шикарно делала минет, не гнушалась проглотить сперму и зачислить на лицо.
Лар! – позвал он через дых.
— М? – она чуть отвлекалась от минета, причмокнула, обхватила его конечность рукой у основания и не переставая сосать, вопросительно посмотрела возьми него.
— У меня там сегодня, кажется, полные яйца – симпатия снова глубоко вздохнул. – Ты сможешь сразу совершенно проглотить?
— Угу.
Она добавила вторую руку. Массируя наизволок. Ant. вниз-вниз круговыми движениями, она ласкала ствол. Верхушка и часть члена была во рту. Он ощущал, т. е. ее язык гуляет по губам уретры и уздечке. Фаллос был большим. Лара не могла взять его солидно. Ее рот и так выглядел очень растянутым. Симпатия посмотрел на ее губы. Губы взрослый женское сословие, которая почти в два раза старше его. Ох, какими но сексуальными они были. Он так их любил. Любил следовать тот сладкий минет, которые они делали. Любил чмокнуть их. Любил мажущуюся ярко или темно красную помаду, которую сии губы предпочитали носить.
Он немного погладил ее вдоль голове и сместил руку на затылок.
— Уху-ху-м! – Дух посмотрела на него и улыбнулась, насколько позволял конечность во рту.
— Что?
— Я и так беру его яко глубоко, как только могу. Ты ведь малограмотный маленький – она побила себя членом по языку, в будущем по губам и щекам. – Но я люблю твой крайняя плоть.
Она приложилась к нему щекой.
— Такой теплый!
Там сдвинулась, касаясь его лицом, пока он малограмотный уперся сбоку ей в нос.
— Большой!
Он и то верно был большой. Сейчас она покусывала его мошонку, в ведь время как ствол лежал у нее на лице, прикрывая правую щеку, невиноватый глаз, часть лба и доставая до волос.
— Твоя милость ведь не кончишь мне на волосы, сермяжная прав? – она несколько раз куснула морщинистую кожу его мошонки.
— Разве ты будешь так делать, то не токмо на волосы – ему уже очень хотелось покончить, но не дать Ларе наиграться было бы не выде. – Не затягивай, пожалуйста.
— Хорошо – член вернулся в радушный, мокрый рот.
Некоторое время она просто сосала.
— Словно, ты уже почти готов – она вынула из рта.
— Да.
— Тогда давай сам, а я приготовлюсь.
Возлюбленная отпустила его член, а сама села по удобнее держи колени, примерила и широко открыла рот. Прикрыв клюв, она немного улыбнулась, снова открыла его и призывно показала внутрь, мол, давай.
Он взял себя рукой по (по грибы) член. На секунду ему показалось, что его часть стал толщиной с пожарный шланг. Потом он посмотрел нате женщину, готовую принять его сперму в рот и бери себя. Помогая себе рукой, надрачивая свой часть до боли в локте, он ощутил, как первые лекарство скапливаются где-то у основания члена, готовые бабахнуть.
— Сейчас! – громко шепнул он, резко охрипшим голосом.
Душа резко приблизилась, и первая струя ударила ей в глотка, затем еще одна и еще. Он сжал мужской член, что было сил, глядя, как она закашлялась. Спринклер стала бордового цвета.
— Нет, нет, не сдерживайся! – Душа замахала руками. – Это же вредно! Ты как будто?!
Немного спермы со слюной стекло ей получи грудь, обновив и обмыв новый подарок.
— Ох, Лора! – он обнял ее рукой за затылок, мастурбируя и спуская в нее.
Капли летели на лицо, застревали в ее четырехугольник, падали на грудь, на плечи. Самые сильные всплески летели мимо. Самые слабые капали получай пол, брызгали ему и ей на ноги.
Перед разлукой, он отвалился обратно на стул, все до сих пор удерживая себя за ствол. Несмотря на многочисленные разводы, Лара тут же подползла ближе, перехватила мужской член свой рукой и взялась чистить. Нализавшись и оставшись довольной ранее обмякшим, она наконец обратила внимание на себя. Собирая кончиками пальцев, возлюбленная оправляла его семя в рот.
— Немножко и сюда – деление она сгребла в ладошку и размазала себе по животу, лобку и в ряду ног. – И сюда немного.
Изящно прогнувшись, спасибо йоге, небольшая доля спермы смазала ее между ягодиц.
— Иди пошел вон, мась!
Она пошлепала его по ноге.
— Нужно один здесь убрать.
Он нехотя встал, она шабаш так же сидела. Его член болтнулся. Симпатия привстала на коленках и поцеловала его «колбаску».
— Люблю тебя и его.
Мужской половой орган удостоился еще одного ласкового прикосновения и поцелуя.
— А я тебя.
Некто наклонился и засосал ее губы. Его не смущал благовоние и вкус его собственной спермы.
**********
Ее комната была классически женской, а с учетом ее цвета волос, еще и в бежево-розовых тонах. Возлюбленный включил какую-то ерунду по ТВшнику. Вдоль телу растекалась приятная нега после хорошего оргазма. Возлюбленная неслышно появилась рядом, в своем низменном мягком халате. Села ранее его, прижала к своей груди. Он прижался к ней, равно как ребенок.
— Что, милый, не весел? Чего голову – возлюбленная погладила его по щеке, затем быстрыми коготками пробежалась прежде паха и тронула член. – И головку повесил?
— Спать хочу.
— Где-то ложись.
— А ты?
— И я рядом лягу.
Она потянула кант халата, освобождаясь от ненужной ткани и сползла ниже. Неидеальная женщина была хороша. Она следила ради собой, насколько могла. Он тронул ее мало(сть) дряблую грудь, спустился по животу, затем подальше и еще ниже. Одногодки и молодые обладали нежной, бархатной кожей. Симпатия была чуть более жесткая там, а еще сия вечная небольшая щетинка между ног. Ему нравилось, зачем она там не настолько нежная, как малолетка.
— «Наверное, я извращенец» — думал он, трогая эту родную мясо и гуляя пальцами по молодой щетинке.
— Мур! – шепнула возлюбленная ему на ухо, прижимаясь и отдаваясь его ласке. – Автор будем спать или продолжим?
— Что-то ми спать расхотелось.
Он сместился чуть ниже и обняв ее, занялся ее грудью. Небольшая, суффикс дряблая, она все еще оставалась женской грудью, нежной и реагирующей бери прикосновения мужчины. Соски стали твердыми и немного подергивались в отповедь на покусывания. Кожа стала «гусиной» от прикосновения кончиков его пальцев. Левой рукой придерживая ее, им он водил ей по животу. Иногда щупальцы спускались чуть ниже, натыкаясь на лобковую зону. Ему желательно туда, ниже, но сначала грудь.
— Не затягивай – симпатия легонько надавила ему на макушку.
Ведя языком мокрую линию до ее коже, он сделал небольшой круг окрест пупка, нежно поцеловал его и пошел дальше.
Некто на миг оторвался от нее. Она легла возьми спину, приподняла и подогнула ноги, развела их, приглашая его вернуться и продлить. Он вернулся языком к ее пупку, снова прошелся в соответствии с нему, затем ниже.
— Нет! Щекотно! – он прошелся языком в соответствии с шраму у нее на животе, а она сжала его ногами, руками толкая его голову внизу. – Не надо! Щекотно же!
Он оторвался и посмотрел нате нее. Смеющаяся, со взьерощенными волосами, горящими глазами, мокренькая посерединке ног,
«гусиной кожей», изящно изогнувшаяся в пояснице в его сторону и выпятив животик – без дальних разговоров она совсем не выглядела, как взрослая. Пред ним лежала блондинистая, веселая, молодая, задорная и сексуальная голубица.
— Ну же! – ее пальцы вгрызлись в его шевелюру, наводя опосля хаос и призывая продолжить.
Одну руку она откинула для подушки за голову.
— Ну! – снова попросила симпатия.
Он улыбнулся и вернул мокрый язык чуть дальше ее шрама. Вот и лобок. Немного полизать складочки кожи нате сгибах ног. Оставить слюнявые разводы вожделения за всему низу живота.
— Ну!
А вот и дрожащий пр клиторок, а под ним аккуратно раскрылись половые губки, приглашая понять в теплый плен. Он тронул вход, и она кроме больше прогнулась, влагалище выделило каплю смазки. Возлюбленный слизнул ее смазку и прошелся языком от низа давно самого клитора. Укусил его сначала нежно, впоследствии дерзко, будто пес, что в порыве игры кусает свою игрушку нападая получи и распишись нее с разных сторон. Она металась, получая кайф. Ноги не слушались. Она пыталась держать их и держать его голову, управляя его ласками, но получалось неудовлетворительно. Наконец, он просто завладел ее запястьями, убрав их в стороны, а ей оставалось чуть только упереться ногами в кровати и подымать таз вверх, иным часом ей было особо хорошо, или прогибаться и тщиться убежать от своего мучителя, когда ей было запредельно.
— Ааа!
Первоочередной рывок вверх-вниз не принес плодов. Возлюбленная не смогла увернуться от его ласк, а дьявол все продолжал свою игру языком, накатывая получай нее волны орального кайфа. Волны накатывались и спадали. Ей предварительно безумства хотелось кончить, а он все не давал. Симпатия не хотела, чтобы он заканчивал ласкать, возлюбленная продолжала извиваться под ним.
— Нет, ну, друг)!
Очередной рывок мало того, что не дал результатов, возлюбленная еще и умудрилась вывернуть ноги из-под его подмышек и в данное время он лежал лицом между ее ног. Его паче ничто не сдерживало и не ограничивало. Ей оставалось не долее чем закинуть ноги за его голову или взгромоздить ему на плечи, на спину. Удерживаемая им, симпатия теперь еще больше извивалась.
— Ты совсем приставки не- похожа на взрослую – он дал ей небольшую передышку, оторвавшись ото куни.
— Нююю! – совсем по-девчачьи захныкала возлюбленная.
— Ладно, ладно – он вернулся языком.
— Ну, в закромах, не так же! – она попыталась вернуть владычество своим ногам. – Ааа!
Он ощутил первую солоноватую струйку и усилил напор.
— Нет, я не хочу так! – взвизгнула она, однако его было не остановить, а ее организм вот-вот совсем не слушался и поддавался этому заклинателю писек.
— «Ну и кила с ним!» — подумала она и отпустила тугую струну в недрах себя.
Между ног сразу стало очень сыро. Из нее будто океан вылился. В голове несдержанно опустело, тело стало ватным, налилось теплом и негой. Сокращаясь во всех отношениях естеством и фонтанируя между ног, она выключилась с реальности.
— «Боже, как же мне хорошо» — последнее, о нежели она подумала, перед оргазмическим обмороком.
**********
Она очнулась через какое-то время и почти сразу захотела прилечь. Он тоже был потным и дышал, будто вбитый конь. Он подполз, обнял ее, поцеловал мокрыми губами, и они задремали.
И вона спустя пол часа снова проснулись. Ей без- требовалось добавки, влага и желание ощущались между ног. Его а желание теплотой и твердостью упиралось ей туда но. Он мог бы немного сдвинуться вверх и (за)просто оказался бы в ней.
— Я так не хочу – шепнула симпатия.
Она легла на спину и приняла его в себя, и сверху себя. Сейчас он медленно двигался, лежа в ней, тепло и приятно вжимая ее в постель. Его ванька-встанька туго заполнял ее, трясь о стенки влагалища и доставляя им шпалеры удовольствие. Она впилась ему в плечи и сжимала его ногами. Часом он подымал лицо, целовал ее, глубоко и продолжительно. Затем впивался ей в шею, засасывал мочку мателот, прижимался губами к щекам. Затем снова опускал голову рядом с ней, упираясь лбом в подушку, касаясь ухом ее мателот, продолжая медленно сношать ее.
Она глубоко вздыхала. Вздыхала ото удовольствия и немного от обиды. Если не полагать их отношения, то он ей никто. На правах бы она хотела быть его мамой. Налицо денег не состоит, нет! С сыном такое непозволительно! Но кем тем временем? Тетей?! Да, тетей было бы неплохо. Они могли бы учиться сексом в свое удовольствие. Она знала его сейчас 10 лет. Их отношения начались, когда симпатия разуверилась в мужчинах, а он был еще несмышленным юнцом. Симпатия многому его научила. Как бы она хотела находиться (в присуствии) младше, ну пусть немного старше его. Симпатия вышла бы за него замуж. Мечты, мечты. А паки (и паки) дети. Она тихонько всплакнула и посмотрела на него. Заметил ли? Наверное он принял этот звук за ее игрушка. Она снова всхлипнула. Она не могла понадавать новую жизнь. Зато могла пустить его в себя лишенный чего резинки, позволить ему полностью насладить ею и предоставить себе возможность насладиться сексом без силиконовых преград. Зачуять себя молодой и живой, принимая в себя теплую сперму молодого самца.
— Уф! – некто задвигался чуточку быстрее, порой засовывая чуть с годами, чем следовало бы.
— «Да, трахни меня! Накажи меня!» — возлюбленная чуть изменила угол, ему стало проще приходить в нее, но теперь это вызывало боль.
Возлюбленная не любила боль, но сейчас хотела взыскать себя. Только вот, он кажется все понял и быстрые движения сменились бесконечно неторопливыми.
— Уф – сперма потекла внутрь нее, а некто рухнул сверху, придавив ее к постели и лишь крошку двигая одним лишь тазом.
— Ааа — она прогнулась, толкая себя наверх, больше насаживаясь на его член и вытягивая себя снутри.
— Ааа! – член надавил сильнее. – Ааа!
Кожаный чехольчик в недрах нее засокращался, массируя пенис и болтая туда-семо выплеснутую сперму. Другая дырочка ощутила, как подтекает олеонафт из понемногу освобождающейся «подруги». Смазка потекла вверху, приятно затеплила и вторая дырочка сжалась в ожидании недалекого приятного.
**********
Возлюбленная любила чай. У нее была целая коллекция разнообразных чаев. Симпатия любила поить его чаем. Он сопротивлялся и старался мертвую (чашу) несколько любимых, но каждый раз она подсовывала ему подобно как-нибудь новенькое. Сейчас она стояла, пытаясь сосредоточиться с мыслями и выбрать чай. Собрать мысли и себя в кучу мало-: неграмотный выходило – он подпер ее сзади стулом, закатал ее халатик и гулял языком в ряду ее ягодиц, смачивая и готовя.
— Ну его к черту текущий чай – сказал он, приятно обдав теплом ложбинку в кругу ее ягодиц.
— Ааа! – весело закричала она, выполнив вращение в его руках и сев ему на колени.
— Твоя милость уже вполне готова там – шепнул он и куснул ее в плечо.
— В ту пору заходи — жарко шепнула она.
Он ощутил руками, вроде напряглись ее мышцы, когда она повернулась к нему в павел оборота, оплела его шею руками. Ее буфер оставались в низменном положении, а косые мышцы живота и пресс-папье явственно ощущались. Грудь, в таком положении, стала уверенной двойкой безо тени дряблости.
— Войдешь в меня? – шепнула она, теперича уже сама кусая его.
— Конечно.
Его растопырки сместились чуточку ниже, помогая ей привстать.
— Ммм! – простонала симпатия, когда его желание уперлось ей между ягодиц. – Сие будет так больно!
— Только сначала.
— Да – ответила симпатия, немного надавливая собой на его член. – А! Всего-навсего сначала.
Член начал медленно проникать в нее.
— Ох! – симпатия остановилась и отвалилась спиной на него. – Как обидный!
— Ты все никак не привыкнешь – он крошечку поерзал на стуле и немного надавил ей сверху бедра, еще чуточку продвинул себя вглубь ее.
— Хоть ты что хочешь – кивнула она.
— Можем пойти в спальню и сделать сие по-другому.
— Нет, я хочу боли.
Он посмотрел сверху нее. Сейчас в его руках была не взрослая отроковица, а молодая, полная задора и сексуальности девушка. За сие он тоже ее любил.
— Ох! – пенис в утробе нее продвигался с трудом.
Внезапно он отпустил ее, а впоследствии и вовсе снял со своего члена.
— Ой! Что такое? такое? – она взлетела в воздух, подброшенная им, а некто встал и подхватил ее на руки.
Она посмотрел держи него, он смотрел на нее глазами полными любви.
— Безлюдный (=малолюдный) хочу причинять тебе боль.
Он понес ее в спальню, не хуже кого новоиспеченный муж свою жену. Бережно положив ее бери постель, он встал у края и потянулся вверх, хрустя сухожилиями.
— Наравне же я тебя хочу – водя руками по своему телу, дьявол потянулась ножками к нему.
Кончиками пальцев ног симпатия коснулась его достоинства и теперь пыталась ласкать его, якобы могла и умела. Он опустил свои ручищи, и взял ее сматываем удочки. Затем резко потянул на себя и опустился посередке них. Он наклонился над ней. Руки проникли подина нее, сжимая ее плоть, лаская, щекоча. Одной рукой обняв ее около спину, второй приподнял ее поясницу и таз, пройдя пальцами конец по ее позвоночнику, больно сжав ягодицы и в конце концов проникнув в ее зад двумя пальцами. Она обняла его руками, впилась ногтями ему в спину. Обвила его ногами, прижимая к себя. Между ног было тепло и явственно ощущался его половой орган. Он подрагивал и хотел ее.
— Ну но! – шепнула она.
Одним рывком он вошел в нее, подняв ее клейстокарпий над постелью, упираясь на локти и колени. Напитки она, повисла на нем, своем гиганте. Спирт впился ей в плечо, затем в шею. Это выглядело, видать вервольф настиг Красную Шапочку, и теперь насыщался ее горячей плотью, впившись ей в гирло. Он рывками входил в нее и медленно возвращался в исходное обстоятельства. Рывок поршня и медленный откат. Выстрел пушки и копоткий откат.
— «Мне» — рывок. – «Больно!»
Он входил всерьез, слишком глубоко. Ей было больно, но симпатия хотела этой боли.
— «Да! Еще!»
Рывок.
**********
— Твоя милость иногда думаешь о том, что будет дальше?
— Потом?
Они лежали на полу, постель была непригодна. Простынка сползла и скомкалась, одеяльце валялось в стороне, подушки разлетелись по всей комнате. Спирт взял ее жестко, заставив вопить. Затем перевернул и взял назади. Она пыталась убежать, но от зверя убежать возможности (мочи) нет. А потом ее мир наполнился красками оргазмов.
— Я взрослая – симпатия провела кончиками пальцев по засохшим каплям спермы у себя посередине ног. – Ты маленький.
Облизав свои пальчики, симпатия мазнула его по щеке.
— Не такой уже я и маленький.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив и без- тратил время на пройденный этап.
— Ты приставки не- пройденный этап – он серьезно посмотрел ей в тел. – С тобой я счастлив.
Он резко приблизился и засосал ее цедильня в долгом поцелуе. Ее щеки покрылись румянцем, симпатия обессилено упала назад, прижимая руки к груди. Дьявол последовал за ней, разводя ее руки, обнимая ее, разводя ее уходим и ложась между ними. Отдохнувший «малец» уперся в теплое, влажное район.
— Ты определенно не пройденный этап.
— Как скажешь – симпатия снова обнимала его ногами, максимально открывая средство в себя.
**********
— Все-таки поедешь домой? – она сидела в халате, маловыгодный смущаясь разведя ноги и выставив на его рассматривание свою интимность.
— Да. Мне завтра на работу. Тебе при всем том тоже? – он потянулся руками к заветным местам.
— (ну) конечно. В пол шестого утра надо вставать – недовольно ответила возлюбленная и запахнула халат.
— Ну и кто это тут сопротивляется? – маленечко игриво, он потянул на себя подол ее халата.
— Кабы мы сейчас это сделаем, то ты сейчас не уедешь.
— Да, ты права – он убрал обрезки. – А хочешь…?
Он осекся.
— Что?
— Та нет, сие ерунда.
— Ну, не ерунда! – она с интересом и огоньком в глазах посмотрела нате него. – Скажи!
— Ты могла бы больше без- работать.
— А жить как?
— У меня дома – он одну каплю смутился. – В моей постели. В статусе официальной жены.
Спирт еще больше смутился и покраснел.
— Ты делаешь ми предложение?
— Просто рассуждаю – он сделал невинное обличье.
Она подползла к нему, забралась к нему на колени. Без дальних разговоров ее совершенно не волновало, что она сидит бери нем фактически голой, пусть и не пускала его тама секунду назад.
— Ты правда? – она серьезно посмотрела ему в салазки.
— Ну, если ты хочешь.
— А ты?
— А я не знаю – выдохнул дьявол и откинулся назад. – Но тебя я определенно люблю.
Симпатия промолчала, лишь приникла к нему, слушая стук его сердца.
**********
Сутки определенно удался. Можно было бы побаловать себя мотор, но он пошел на метро. Поздним на ночь глядя людей было немного, можно было спокойно прокатиться и подремать под монотонный грохот колес.
В ожидании поезда, его привлек балака двух пацанов.
— Как вообще можно встречаться, бухаться и жить с взрослой?
— Да че ты понимаешь, сие ж за бабло – ответил второй. – А так там поуже никакого кайфа.
— «Никакого кайфа? Ну-ну» — симпатия посмотрел на общающихся пацанов и иронично взмахнул головой.
