Глазами Георга
В квартире было удручающе пусто. Я слонялся из угла в угол, сам себе напоминая загнанного в клетку зверя. Может, было бы лучше остаться на вечеринку и напиться? Или подцепить какую-нибудь девицу…
Я рухнул на кровать, пустым взглядом уставившись в потолок. Ну почему меня так беспокоит «свидание» Киры с этим Тимо? Может, на этот раз мы перегнули палку? Зачем нам понадобилось спорить на этого «идеального» парня?
Звук поворачивающегося в замке ключа заставил меня подскочить на кровати.
— Кира?
Она была бледной и какой-то растерянной. Я уже давно не видел сестру такой.
— Что-то случилось?
Кира посмотрела на меня и скривила губы в своей обычной ухмылке. Растерянность и беззащитность моментально исчезли, и я даже засомневался, были ли они когда-то вообще.
— Ничего, достойного твоего внимания, о Георг, мой великий господин! – издевательски пропела Кира, снимая с себя куртку.
— Как продвигаются отношения с Тимо?
— Все замечательно, — Кира кинула дорогую куртку прямо на пол. Она никогда не знала цену вещам. – Мы с ним уже чуть ли не лучшие друзья. Еще немного – и он будет ползать у меня в ногах.
— Значит, ты думаешь, что месяца тебе хватит? – я скептически посмотрел на неё. Кира была прекрасна, её сексуальности невозможно было противиться, но несколько разговоров с Тимо заставили меня засомневаться в этом.
— Разумеется, — холодно ответила Кира, снимая с себя блузку. При виде засосов на её спине я кое о чем вспомнил.
— Вчера ты провинилась.
Кира резко развернулась, в её глазах промелькнул едва заметный страх. Неужели она настолько боится наказания?
— Что, опять отымеешь меня вибратором? – с издевкой спросила она, скрывая под грубостью смущение.
— Нет уж, — усмехнулся я. – Помнится, тебе это даже понравилось. Какой смысл в наказании, если оно в удовольствие?
Кира отвернулась. По её напряженным плечам я понял, что мои слова её задели. Она, конечно, не раз говорила мне, что ей нравится быть и чувствовать себя шлюхой, но в тот раз я действительно сильно её унизил. И это ей понравилось. Понравилось настолько, что она даже испугалась этого.
— Потому в качестве компенсации за моральный ущерб я потребую ночь любви, — я развернул Киру лицом к себе и, приблизившись к её уху, нежно прошептал. – Любви, а не секса.
Кира вздрогнула и хотела мне что-то сказать, но я заткнул её поцелуем. Не страстным и яростным, не собственническим, а очень нежным, почти любовным. Наверное, я так целовал бы свою девушку, если бы она у меня была. И если бы я мог любить.
Я осторожно подтолкнул Киру к стене и, крепко обняв за талию, углубил поцелуй, лаская изнутри её сладкий рот. Руки сами собой пролезли под тесные джинсы и осторожно сжали напряженные ягодицы. Кира выгнулась и протяжно застонала.
— Не здесь, — тихо прошептал я и, подняв её на руки, понес в спальню.
Положив Киру на кровать, я отстранился и посмотрел на неё. Она лежала, закрыв глаза, на её лице было какое-то страдальческое выражение. Прерывистое дыхание легкими толчками вырывалось из её приоткрытых накрашенных губ. На бледных щеках выступил нежный румянец.
Я закрыл глаза, и по моим щекам скатились две слезинки. Сейчас Кира выглядела точь-в-точь так же, как и в нашу первую ночь. Тогда она еще не была такой ненасытной и умелой шлюхой, как сейчас.
Кира, что же ты с собой сделала? Что мы оба с собой сделали?
Я покрывал её нежную кожу мягкими поцелуями, от которых Кира морщилась, словно от ударов. Она выгибалась и стонала, выпрашивая более сильных ласк, которых я не мог дать ей. Не сейчас.
Сняв с Киры джинсы, я как-то робко развел в стороны её ноги. Кира покраснела еще сильнее и приоткрыла глаза.
— Чего же ты ждешь? – тихо спросила она. – Трахни меня.
Я помотал головой. Нет, Кира, я тебя не трахну. Не сегодня. Я займусь с тобой любовью. И это будет худшим наказанием для тебя – показать то, чего ты лишилась.
Моя жестокость порой поражает даже меня самого.
Дотянувшись до прикроватного столика, я взял тюбик какого-то крема и обильно смазал пальцы. Кира любит жесткий секс без смазки и подготовки… но сегодня все будет так, как захочу я. И я с каким-то садистским удовольствием долго и нежно растягивал её, не обращая внимания на её гортанные стоны и просьбы «Еще!..», «Сильнее!..».
Когда я почувствовал, что она уже почти на грани, я медленно и очень осторожно вошел в её содрогающееся и извивающееся тело.
— Сильнее, — громко застонала Кира.
Но я лишь замедлил движения. Я брал её очень нежно, любя, осыпая влажную кожу груди и живота бесконечными поцелуями. Кира стонала, словно от боли, и шептала:
— Нет, нет… сильнее! Прошу тебя…
Обычно Кире было достаточно чьего-то большого твердого члена в попке, чтобы кончить. Но сегодня все было иначе. Её болезненные стоны резали мне слух, и я заткнул её рот глубоким, нежным поцелуем.
Кончили мы одновременно.
Я бережно обтер её простыней и, обняв пышущее жаром тело, лег рядом.
— Никогда больше так не делай, – дрожащим голосом сказала Кира, отворачиваясь от меня. – Никогда, ты понял?
— Никогда, — согласился я, поглаживая её плечи.
Впервые за долгие годы она заснула на моих руках. А я долго не мог погрузиться в сон, вспоминая, как же мы с ней ступили на этот путь…
Когда-то мы с Кирой были маленькими, невинными, глупыми детьми. Когда-то очень давно. Настолько давно, что я почти ничего не помню из того периода своей жизни.
Первым изменился я, впервые осознав, что любовь, верность, долг – чушь, которой взрослые забивают головы детям, чтобы они послушно себя вели. О какой верности может идти речь, если каждый человек на свете стремится лишь к собственному благу? О каком долге, если слова в наше время ничего не значат? А о любви вообще не может быть и речи, она по сути своей глупа.
Единственной, кому я верил, кого любил и кого никогда бы не предал, была моя сестра. Она была моей второй половинкой, предать её – как предать самого себя. В общем-то, даже в моих искренних чувствах к Кире был вполне здоровый эгоизм. А Кира летала в облаках, веря в свои придуманные идеалы. Она писала красивые песни о настоящей любви и трогательно надеялась, что однажды она найдет свою судьбу.
Неудивительно, что на тот момент мы как бы отдалились друг от друга. А потом с Кирой что-то произошло. Я до сих пор не знаю, что это было. Но факт остается фактом: Кира изменилась. Из наивной девочки она превратилась в… собственно, в кого она превратилась? Тогда мне казалось, что в умную, взрослую девушку. Теперь я думаю, что в похотливую и совершенно безнравственную шлюху.
Что бы я не думал о Кире, я знаю, что она, при всей своей продажности, не разменивается на мелочи. И, ложась под какого-нибудь крутого парня, она чего-то добивается. Чего-то важного для неё.
Но это теперь я понимаю. А тогда мне казалось, что Кира совершенно слетела с катушек. Мне не нравилось, что она спала с каждым вторым парнем в нашей школе. Мне не нравилось её увлечение жестким сексом. Мне, в конце концов, не нравилось, что в погоне за удовольствием Кира ненароком могла угробить себя. Все-таки тяжело, когда сестра-близняшка убежденная мазохистка. Однажды по просьбе Киры, я залечивал глубокие раны на её спине и мазал гелем многочисленные синяки, полученные во время занятий вот таким вот сексом. Кира извивалась в моих руках и почти кончала от моих прикосновений к свежим ранам. Я закусывал губы и спешно выбегал в ванную, чтобы избавиться от неправильного и совершенно отвратительного возбуждения. Выходя, я наталкивался на насмешливый взгляд сильно накрашенных глаз и упорно старался не смотреть на искусанные розовые губы.
Однажды я не выдержал. Я развернул Киру к себе лицом и впился в её губы. Она задергалась, пытаясь вырваться, но я навалился на неё, прижав израненной спиной к грубой ткани дивана. Она выгнулась, сладко застонала, но все так же пыталась отпихнуть меня. Я не обращал на это внимания. Мне было все равно – хочет она того или нет. Для меня было важно, что этого хочу я.
Я изнасиловал Киру. Собственную сестру. И, самое ужасное, я был готов отдать душу дьяволу, чтобы это повторить.
К моему удивлению, дьявола звать не пришлось. Кира сама откликнулась на мой безмолвный призыв. И, хитро сверкая глазами, она своим неподражаемым альтом спросила: «Сегодня ночью?».
И я понял, что все это: от соблазнительных взглядов до страстных излияний во время «лечения» — все было продумано. Все это было игрой, театром одного актера для одного зрителя. С одной единственной целью – заставить меня трахнуть Киру.
Мне было как-то обидно, что моя младшая сестричка, которую я привык считать невинной овечкой, сумела обвести меня вокруг пальца. Но в то же время я был рад тому, что у меня появилась не просто подруга, а напарница для моих жестоких игр.
Я поставил Кире несколько условий – ведь у любой, даже самой грязной игры, должны быть правила.
Во-первых, она может спать с кем угодно и где угодно. Но причинять ей боль могу только я. Это условие было вызвано в первую очередь заботой о Кире. Ведь далеко не каждый знает грань, переступив которую можно сломать человека. А я знал. И никогда бы не переступил, общаясь с Кирой. Контроль над сестрой я осуществлял посредством проверки её кожи на наличие разных синяков, царапин и засосов. Со временем это правило превратилось в «пусть тебя трахает кто угодно, но если на твоей коже останется хоть единственный след…». Что поделать, мне не нравились чужие «автографы» на теле Киры, хотя сам я безумно любил оставлять на ней засосы. Так сказать, «на память».
Во-вторых, если Кира нарушает первый пункт, я имею право на «компенсацию», наказание, которое Кира не может оспорить. Я всегда выбирал что-нибудь действительно неприятное, унизительное. Ведь очень трудно наказать человека, стремящегося к наказанию, но я как-то справлялся. Даже меня самого порой поражала моя фантазия. И, что самое главное, Кира, как бы ей не было противно, никогда не пыталась избежать «наказания». Мне поначалу даже казалось странным её покорное принятие любого моего каприза. Позже я понял, что Кира просто восприняла эти правила очень серьезно. К тому же, ей очень нравилось подчиняться.
Ну и в-третьих, мы поклялись говорить друг другу правду и только правду. Поначалу мы выполняли это правило с трудом, но позже оно стало настолько привычным, что для нас сказать друг другу неправду стало просто дикостью. Это было странно: Кира, от которой было очень сложно услышать хоть одно правдивое слово, никогда не лгала мне. Я привык.
И все было хорошо. Действительно. Кира трахалась с каждым встречным парнем, заявляя журналистам, что у неё нет парня, потому что она «ждет своего единственного». Я имел Киру, когда мне того хотелось. И мы были лучшими друзьями. Идиллия.
Почему же сейчас мне так плохо? Почему сейчас все это кажется мне ошибкой?
У нас также ищут:
смотри порно лучшего качества онлайн инцест, на природе групповой инцест рассказы, инцест в японское порно, друг трахнул мать видео, как довести оральным сексом девушку до оргазма, оргазмы девушек смотреть в hd качестве, порно рассказы трахнул сестру моей жены, в пизду трахнул, сквирт подборка в хорошем качестве, русское порно смотреть онлайн бесплатно без регистрации инцест, инцест японки насилие порно, бесплатное видео как мою жену ебут, Строптивая молодая жена любит сосать, способы быстро довести девушку до оргазм, инцест на кавказе видео бесплатно, русский секс сын хочет трахнул маму, сцены из фильмов с инцестом онлайн, трахнул любимую и ее мать, мама и дочка инцест порно онлайн лесбиянки, фистинг порванные жопы, порно инцест с мамами в чулках, порно домашнее фистинг онлайн, негритоску ебут, мамы инцест зрелые фото, порно грубый фистинг в жопу, ебут спящего пацана
