…В тoт рaз Дaшa с Aлeксaндрoм зaявились с гулянки в пoлнoчь. Oни были изряднo нaвeсeлe, вoзбуждeны и прoизвoдили стoлькo шумa, чтo рaзбудили Oльгу Рoмaнoвну, в кoи-тo вeки уснувшую бeз изнуритeльнoгo ёрзaнья нa трeнaжёрe.
Мoлoдёжь пeрeмeстилaсь с xoллa в библиoтeку, нo тишe стaлo нeнaмнoгo. Дaбы вoсстaнoвить пoкoй, пoтeрявшaя тeрпeниe жeнщинa рeшитeльным шaгoм oтпрaвилaсь нaвoдить пoрядoк.
Неужли кoнeчнo, двeрь былa приoткрытa! Oстaлaсь щeль с лaдoнь ширинoй. В xoллe тeмнo, a в библиoтeкe гoрит свeт, нe нужнo бoяться, чтo зaстукaют.
Eсли eсть вoзмoжнoсть, кaкaя тёщa нe пoинтeрeсуeтся, в нежели eщё прoвинился зять?
Зa дверью Фредди Меркьюри вслух и проникновенно убеждал, что шоу должно продолжаться. Заглянув в щелка, «чопорная англичанка» Ольга Романовна через этого шоу обалдела.
По случаю дня пограничника в библиотеке проходил смотр. Александр в фуражке с зелёным верхом, при галстуке и белом парадном ремне в голое тело командовал Дашей, наряженной в такую а фуражку, бюстгальтер и пояс с чулками зелёного цвета. Туфли получай высоченной шпильке она надела красные. Для контраста.
«Идейка, конечно, Дашкина. У этого простака не хватило бы фантазии! — похвалила станция Ольга Романовна, наблюдая, как она марширует и задирает сматываем удочки выше головы, демонстрируя гладко выбритые прелести. — И сие на каблуках! Что значит художественная гимнастика с пяти планирование…»
Александр тоже оценил мастерство Даши. Сие было заметно по стоящему навытяжку члену. Флора вокруг органа отсутствовала напрочь, что визуально увеличивало его размер.
Ни с того ни с сей Ольга Романовна разозлилась: «Бесстыжий кобель, чтоб духом твоим здесь не пахло как пялится на Дашкину письку, разве что такое? слюни не пускает!» — и вдруг осознала, сколько банальным образом ревнует. Ревнует зятя к родной дочери!
Ей выходит не по себе. «Оля, Оля… Фу-ты! До чего ты докатилась со своей дурацкой разборчивостью. Форвард спать!» Но оторваться от праздничного представление оказалось выше её сил.
В очередной раз подойдя к мужу, Дашка с лёгкостью встала в перпендикулярный шпагат. Александр опустился на колено и, сняв фуражку, припал губами к набухшим розовым лепесткам. Власть Ольги Романовны помимо воли заехала под резинку пижамных штанов. Щупальцы другой руки уже давно крутили затвердевший титька…
Да… Крут характер одиночества! Коряга лишь несколько раз скользнула по чувствительному носику клитора, и тетя, чтобы не упасть от внезапного приступа блаженства, схватилась следовать ручку!
— Ну ма-а-ам! — простонала Даша, увидев, точь в точь распахивается дверь, — ты… ты что-что?!
Ольга Романовна с позором ретировалась. Провал был бесстрастный! Хорошо ещё, любимый зять увлёкся вылизыванием Дашиной письки! Мираж тёщи народу он видеть не мог по мнению-любому. Оставалось надеяться, что и не слышал… А чисто злоязыкая доченька завтра не преминет поинтересоваться, чисто в таком экстравагантном виде делала мама у двери? Получи и распишись сей раз — в отличие от памятного эксцесса в ванной — её воззрения была лишена морального превосходства. Пижама расстёгнута, грудь наружу, рука в промокших насквозь штанах, лицо изуродовано судорогой заставшего врасплох оргазма! Великолепный пример ради подражания!
Ольга Романовна села на постель. Топлый шёлк неприятно холодил промежность. Пришлось снять шаровары, остро пахнущие недавним возбуждением. Хотела надеть сухие, а за ними надо было тащиться через всю комнату. Симпатия обречённо махнула рукой, извела несколько салфеток, приводя себя в строй, и в одной пижамной рубахе нырнула под одеяло.
Кемар не шёл. Снова и снова перед внутренним взором вставала картина оглушительного фиаско. За окном уже брезжил зорька… Пришлось встать и принять успокоительное. Хорошая доля выдержанного виски без всякого льда — без- на кухню же за ним идти! — помогла выпить. На грани бодрствования и сна Ольга Романовна ощутила приятное эрегирование. Александр стоял на коленях между её раздвинутыми ногами и ласкал языком распахнутый, сочащийся нектаром бутон! Тая от наслаждения, симпатия двинула рукой, чтобы прижать его голову посильней. И проснулась….
Чрез (год) очередного сеанса морального самоистязания она плеснула а ещё успокоительного. И опять в полусне явился Александр. Заговорщически подмигнув, продолжил начатые ласки. «Сашенька, поди ко мне!» — позвала Ольга Романовна в непреодолимом желании прочесть в себе живой член, протянула к зятю руки и…
Раненько в конце мая светает. Почти четыре часа утра, в квартире и вслед за окнами — тишина. Изнурённая моральными терзаниями и эротическими видениями царица 2) -ка: хозяйка поднялась с постели. Ужас! Под попой мокро, получи душе скверно… Она направилась на кухню, (для того покурить.
Сашка открыл глаза. Светло, на часах почитай (что) четыре. Долбит сушняк, ломит яйца, и колом стоит только член. Отмечая профессиональный праздник, старший сержант запаса Гордеев принял получай грудь лишнего. Он затрахал Дашку, заставив её сникнуть от череды неистовых оргазмов, а сам так и отнюдь не кончил. Закономерный сухостой после перебора. Бывает… Донёс поскуливающую жену после постели, упал рядом и заснул, не успев пройтись головой подушки.
«В холодильнике есть боржом,
— вспомнил некто. — Сгоняю по-быстрому!» И как был голышом, отправился на кухню.
Открыл дверь и остолбенел, узрев у распахнутого окна стройные коньки и подтянутую, просто шикарную голую попу! Между аппетитными складками трогательно топорщились лепестки малых губ. Дорогая тещенька курила, опёршись грудью о подоконник. Справа от неё стояли микрофон и ополовиненная бутылка виски, лежала пачка сигарет.
— Оляня Романовна… Вы кýрите?! — «нашёлся» Сашка. Приемлемо глупее спросить было нельзя.
Ольга Романовна вздрогнула. Сделав пару затяжек, щелчком отправила бычок в полёт и обернулась, явив зятю упругие груди подина распахнутой пижамой, плоский рельефный живот и наголо выбритый лобок. Для кого она старалась, изводя флора в интимной области? С момента развода ни один мужчинища не пришёлся ей по нраву и, разумеется, приставки не- был допущен к телу.
Желание и виски взяли гребень над моралью и принципиальностью. Вид устремлённого в зенит члена Санюша нанёс последний сокрушительный удар этой унылой паре.
— Закуришь на) этом месте с вами! — хихикнула Ольга Романовна и спросила: — Выпьешь со мной, Сашенька?
Неслыханное первее всего обращение Сашку огорошило. Он кивнул и шагнул к тёще.
— С моего будешь? — протянула она стакан с спотыкач. — Заодно мысли мои узнаешь.
Что после того узнавать? Её мысли прочитал бы любой, у кого кушать глаза. Внутреннюю поверхность бёдер Ольги Романовны покрывала блестящая мокрота.
Чокнувшись с зятем бутылкой, она приложилась к горлышку, сделала глоточек и с одобрением смотрела, как Сашка втягивал в себя содержание стакана.
— Ольга Романовна… Вы…
— Словно я? — поинтересовалась тёща с долей стервозности.
— Вас охренеть как выглядите! Как Дашкина сестра! Младшая! — выдал Сашка несклепистый, но искренний комплимент.
— Неужели? Тогда… — Ольгуха Романовна набрала в грудь воздуха. — Тогда сделай ми то, что делал вечером Даше!
Глаза у Ксана стали по шесть копеек.
— Куни забацать?.. — прохрипел он.
Вместо ответа мать жены села на стол и развела ноги.
Сашке открылся сражающий вид. Розовая блестящая внутренность раковинки, обрамлённая больше тёмными labia minora, лепестки которых набухли и распрямились. Дьявол провёл кончиком языка между ними, почувствовал несвычный орехово-сливочный вкус. И поцеловал, втянув губами, поспеть клитор.
Ольга Романовна вздрогнула, руки зафиксировали Сашкину голову и безграмотный отпускали до тех пор, пока оргазм далеко не заставил женщину разрыдаться в голос. Ольга Романовна растеклась за столу. Она всхлипывала и еле слышно что-в таком случае бормотала.
От вида, вкуса и аромата дорогой тёщи коммонер налился сверх всякой меры. Даже отогнуть его ото живота было больно. Сухостой, с которым и без того следовало чего-то делать, придал Сашке решительности пойти а там, чем просила тёща.
Он поднял стройные женские уходим вверх и положил на левое плечо. Ольга Романовна посмотрела сверху зятя шалым отсутствующим взглядом. От мощного толчка коммонер вошёл в тесное ущелье до упора, с силой проехал головкой объединение верхней стенке влагалища. Тёщу будто током ударило! В глазах, таких а серых, как у дочери, вспыхнул интерес. Она наступательно задвигала тазом, стараясь каждым движением попадать нате головку вдруг обнаруженной чувствительной точкой. Видно было, что же эти ощущения для неё в новинку. Александр помогал женской попе руками, двигая её в соответствии со своими ощущениями: превыше, ниже, по кругу, вправо и влево.
Изголодавшаяся вдоль сексу Ольга Романовна была на седьмом небе. Ровно по Сашкиным бёдрам текли потоки женского нектара. Сразу тёща замерла на миг с испуганным лицом, попыталась самоустраниться, упершись обеими руками в живот зятя. Но дьявол, невзирая на протест, продолжил размашисто вгонять в жаркие глубины убивец. Накатывало ощущение близкого спуска. И тут из влагалища ударила струйка! Ольга Романовна забилась, рельефные мышцы живота сокращались подина бархатной кожей. Тёща хрипло стонала с блаженным с лица и слезами на глазах. Поймав благодарный взгляд, кончил и Сашка. Симпатия долго изливал в тёщу то, что не посчастливилось подарить любимой Дашеньке.
В этот волшебный миг сладкой парочке никак не было дела до остального мира!
— Са-а-аш, принеси водички! — мяукнула Даша, никак не открывая глаз. — Ну Са-а-аш!
Ответа малограмотный последовало, и она пошарила рукой. Саши на месте безлюдный (=малолюдный) было.
«Наверное, пописать ушёл… Ой, и я безотлагательно описаюсь!» — Даша вскочила и пулей метнулась к туалету. В туалете оказалось невыгодный занято.
Дверь в кухню была открыта, и Даше послышались мамины всхлипывания. «Господи, аюшки? она плачет? С Сашкой поругалась?» — чернавка ускорила шаг.
Она успела к финалу. Зажав ладошкой хайло, чтобы не заорать от возмущения, досмотрела разделенный оргазм, который венчал разнузданное совокупление родной мамы с родным мужем.
— Будто? вы и бляди! — вынесла Даша вердикт. А ужотко заявила: — Никогда, вы слышите оба? Сроду я вам этого блядства не прощу!..
