Глaвa шeстaя.
Вынулa с дуxoвoгo шкaфa лист с пирoжкaми. Рискуя зaпaчкaть вoлaнчики нoвeнькoй сoрoчки, я oбмaзaлa иx яйцoм, скинулa нa бoльшoй пoднoс, гoркoй. Пирoжки пoлучились румяныe, зoлoтистыe. Прaвдa oдин, с тягучим пoтёкoм яблoчнoгo вaрeнья, слeгкa рaзoшeлся и нaпoмнил мнe o…
Я чувствoвaлa, чтo тaм, до сей поры тaк жe румянo, пылaлo жaрoм, oтрaжaясь приливaми и нa лицe, кoтoрoe, прикрывaясь xлoпoтaми у плиты, я прятaлa oт Лёши. Oн скрoмнo сидeл нa стулe зa мoeй спинoй — пoeдaл мeня взглядoм. Я этo чувствoвaлa жгучим тeплoм нa свoиx ягoдицax.
Oкунув пaльчик в лoпнувший пирoжoк, я сексапильно облизалась и, мельком, глянула на юношу. Глаза Лёши следили по (по грибы) каждым моим движением. Мне так это понравилось, какими судьбами я прикоснулась губами к своему сладкому от варенья пальчику. Обожглась об печёное, точию что из духовки, но это такие ахинея по сравнению с тем, какое блаженство я испытала.
Когда-никогда Лёша вышел из ванной, у меня, на секундочку, сложилось оценка: он даже не понял, что я хожу передо ним в неглиже. Стараюсь придать своему, почти интимному, на равных правах естественность, создаю утренний уют влюблённой парочки.
Действительно, сорочка не боди и не относится к сексуальному белью напрямую. Мундир для сна. Но в условиях кухни неминуемы засветы — приседания к духовому шкафу, наклоны вслед обронённой варежкой-хваталкой. Отсутствие трусиков, передавали моё чувствование, пунктиром, и сорочке, делали её сексуальной.
Нет, я провоцируя, я вовсе не предполагала, что Лёша набросится возьми меня, доберётся до моего лопнувшего в истоме «пирожка», окунет в мою истекающую лакомство свой самый большой «пальчик».
Или, наверное… Верно, здесь, лучше написать — точно не предполагала! Сознание, уверенность того, что он этого не сделает, и предало ми, в общем-то, обыкновенной женщине с маленькими в плане интима потребностями, небывалой наглости. Его юношеская застенчивость служила мне гарантией безнаказанности во фривольностях.
Сидя в стуле, Лёша не реагировал на меня. Иначе говоря всё же реагировал? Да, и слишком бурно! К сожалению, увидев в его глазах глубинные процессы подростковой физиологии, я после драки кулаками не машут поняла — перестаралась.
Вот, молчун! Играть с мальчиком нате грани фола, так приятно. Приятно до тех пор, временно всё не закончиться полным ступором с его стороны. Доигралась! Видимо, «пальчик» юноши иссяк и минус моего контактного участия.
А могла бы предусмотреть, тётя Татьяна! Не девочка! Нужно было как-то Лёшу унять, пока он не превратился в китайского болванчика, качающего головой.
Не хуже кого и вчера, мой юный гость сидел, плотно сомкнув колени, и его взрослые кулаки нервно прикрывали то, что оттопыривало трико. Оттопыривало пораньше, чем до меня это дошло.
Между прочим, я в свой черед кончила, кончила, облизывая собственный пальчик. Но, в качестве кого объяснить юноше, что у меня, вот так и вмиг, тоже случилось впервые! Какой мощно-сладкий сексовый заряд-разряд, я получила благодаря Лёше, возясь с пирожками в одной сорочке, сверкая засветами за некоторое время до его пристальным взором.
Как было сказать: «Всё идет. Просто прекрасно!», — когда наш совместный оргазм произошёл в глубочайшей тайне корешок от друга.
Лёша нервно дернул правой рукой, только тут же вернул кулак на место. А, под ним, я успела заметить на трико небольшое тёмное ржавчина. Скоро оно станет белым.
«Ещё лучше!», — днесь у меня случился ступор. «Наделала делов, тётя Татьяна! И как мы теперь будем ситуацию выруливать?!
Я отвернулась, увлеченно соображая, — я же умная! Медленно взяла лопнувший эмпанадос с варением.
— Лёш, любишь сладкое?
— Люблю, тёть Тань, — выдавил спирт из себя, сухим горлом.
— Только один, гляди, не удался. Съешь, пожалуйста, мою неумелость. Уничтожь улику! — проговорила я, со всей серьезностью обдувая пирожок.
Как и предположила, Лёша застыл в нерешительности вскормить руки. Нужно было действовать быстренько. Подскочила и протянула ватрушка к его губам.
— Осторожно, горячий!
Обронила у самого открытого рта…
О, девчонки!.. Целилась пирожком тама, куда нужно, непременно, вареньем вниз. Незаметно интересах Лёши, перед тем как обронить, я его во всю мочь сдавила. Мне удалось. Попала!
Я всплеснула руками.
— Ой, Лёша! Чисто, я растеряха!
Хватая полотенце и отнимая его руку через трико, я ещё раз надавила на пирожок. Вареньице потекло по штанине к колену и между ног. Я общедоступно снайпер! Попала на пятно с первого раза. Вытирать самочки уже не рискнула, подала полотенце Лёше.
Принимая его наоборот, виновато проговорила:
— Давай-ка, Лёш, иди в ванную. Сними. На ночь глядя застираю. Трусы, поди, тоже в варенье…
Говорила, я делать за скольких тётя Таня. Честно! В этот момент мне было
безграмотный до экзотики и грез. Оно как-то само лицом вышло — про трусы! Я представила, как у него однако там слиплось и мне стало жалко бедненького, да другого выхода из создавшейся ситуации у меня мало-: неграмотный было. Или не нашла. Не сидеть но Лёше на кухне до следующего года. Самостоятельно бы он, с характерным белым пятном на трико, ни вслед что не встал.
Лёша пожал плечами.
— Запасные уминать? — добавила я.
— Мне тёть Тамара три пары в посторонись положила. Трико только больше нет.
— Ерунда! Балахон наденешь!
— Халат?!
— Что, Лёш?! Банный, мужской, — мало-: неграмотный мой же! Новый. Я его тебе вывесила в ванной, а то как же убрала потом, чтобы не отсырел. Сейчас, принесу…
В спальне, открыв бельевик, присела на кровать. Ноги ослабли. Уф! Почесала я ладошкой вывеска и чуть не рассмеялась.
Удержало меня лишь ведь, что дверь ванной открылась и закрылась. Зашёл Лёша, в кранах зашумела зажор. Приложив ко рту пальчики — замочком, я взяла с воинство банный мужской халат и вышла в коридор.
Постучала в ванную.
— Лёш, я тебе его возьми ручку повешу. Возьмёшь…
— Хорошо, тёть Тань. А дозволительно мне, в ванной полежать? А то в деревне только сауна.
— Конечно, Лёш. Мойся, сколько хочешь.
Услышав, чисто долговязое тело Лёши погружается в ванну, как ото прикосновения с горячей водой, он с насаждением крякает, я пошла, накладывать чайник. Пока тот закипал, щелкнув кнопкой, бессознательно отключился, я думала о том, что заигралась.
Лёша молод и постоянный контакт со мной, такой, каким дьявол был сегодня, ему скорее вреден, чем полезен. Что медик, я должна была предположить это раньше. Однако я же ещё и женщина! Мне тоже нелегко по части утрам встречаться на своей кухне с мальчиком, поперед краев переполненным сексуальной энергией. И всё же! Я старее, уравновешенней, — чуть не сказала старее! и должна содержать себя в руках…
С этой глубоко-нравственной мыслью и печальным вздохом, полного отречения с прекрасных ночных грез, я отправилась обратно в спальню, выменять эффектную, местами почти прозрачную, сорочку для сна сверху длиннополый байковый халат и надеть трусы бикини. Упаковать разгулявшееся желание в вериги из старого белья, которое обычно ношу, иным часом одна, в преддверии критических дней.
Но, проходя мимо ванной, волей-неволей остановилась. За дверьми раздавалось тихое плескание воды, вызываемое ритмичными поступательными движениями — фрикциями. Я замерла, спрятавшись, привстала на цыпочки.
Сначала всплески воды были медленными, ленивыми, следом стали быстрее, громче… Всплеск через место ванны. Тело Лёши содрогалось, с силой выталкивая воду нате пол.
Улыбнулась, зачем-то, прикрыв ладошкой ебальник. Поняла.
Причём вообще я, со своими засветами, полупрозрачной сорочкой с прорезями, скрытыми оргазмами! Что мне это было неприятно, но, я сама себя призналась — Лёша снимал, снимает и будет снимать напряжённость, при мне или без меня! Только почему, он кончил снова!
Да, засветы моей женственности ему в этом помогли. Согласна! Будто?, буду я ходить при нём в байковом халате! И что-то?! Ой, так с мальчиком, что-нибудь нехорошее может произойти! Надо просто поменять тактику.
У Лёши от меня очищать возбуждение, но нет разрядки. Так? Так! Приставки не- бегать же ему каждый раз в ванную, около горячую воду, оговаривая причину — в деревне только нахлобучка! Ещё хуже — в туалет. Ждать ночи, в его возрасте далеко не реально. Можно, конечно, мне уходить, к примеру, в диетмагазин — три раза на дню, но это как и не вариант.
Я поняла, кто виноват и что учинять, но пока не знала как. Точнее знала, же вчера вечером, а ночью я про это «знала» подзабыла.
Тихонечко, получи и распишись цыпочках проскользнув в спальню, я загрузила компьютер, набрала в поисковике «лица идеальных женщин».
Одни ми показались не подходящими к имени Лукреция, другие были чрезвычайно известны, третьи просто не понравились. Но, хана же я нашла фото, которое, как утверждалось получи открытом мною сайте, является усреднённым идеалам женского лица в обработке компьютера.
Человек мне приглянулось тем, что усреднённое. На мои взгляд, оно подходило к имени, которым я себя назвала, и тем, какими судьбами было не какой-то женщины, а лишь неискренно созданной моделью, типажом. Лицо никому конкретно мало-: неграмотный принадлежало.
Загрузив фото на свою страницу сайта знакомств, я опять двадцать пять посетила Лёшу в новом электронном облике. Не могла а я поставить на странице собственную смазливую мордашку. Истинно, смазливую!.. Оставила улыбающийся смайлик…
Двери в ванную открылись.
— Тёть Тань?..
— Я в спальне, Лёш. Надевай халатик и иди на кухню.
Спешно выключила компьютер и вспомнила: сорочку яко и не переодела, трусики по-прежнему на полке, лежат аккуратным рядком. Пусть будет так, пошли они к байковому халату в критические дни…
