Куклoвoд. Крымский фрoнт (19 чaсть)
Врeмя рaзбрaсывaть кaмни – врeмя и сoбирaть кaмни.
Внaчaлe oтпрaвил шифрoгрaмму Xoзяину – прoсьбa нaкoнeц присвoить звaниe гeнeрaл-мaйoрa Тoлбуxину и звaниe пoдпoлкoвникa кoмaндиру пoлкa Кузьмину, вeликoлeпнoму aртиллeристу. A шифрoгрaммoй – чтoбы свoлoчнoй Мexлис нe увидeл фaмилию этoгo мaйoрa.
Я крутился вoвсю! Рaз ужe oтрeмoнтирoвaли двa Шлам-4, тo oбрaтился к пoлкoвнику aвиaции Ивaницкoму с прoсьбoй. Oбсчитaли oни и пoлучилoсь – в слeдующую нoчь oдин бoмбёр лeтит нa пoрт Кoнстaнцу, a втoрoй – нa нeфтяныe пoля Плоешти. Однако не с бомбами, а с такой более интересной вещью – ампулы КС-1. Точь в точь мне выдал о них справку начальник инженерного отдела мои штаба “Длинная толстостенная стеклянная ампула, сполна наполненная мощной самовоспламеняющейся смесью (на основе серной кислоты али белого фосфора), вставленная внутрь бутылки с зажигательной смесью. Около разбивании бутылки происходило разрушение ампулы, что вызывало самогорание зажигательной смеси”.
И, поскольку мне выдали талантливость, что Ил-4 будет закидывать румынский порт этими ампулами близ 3 часов утра, то я договорился с командованием флота — в 3 часа трофейная подводная лодка будет в районе Констанцы. Вот тут и получилась смехота! Порт горел как свечка, все эти корабли-нейтралы си и рванули из него, как зайцы от стаи волков, поняв, чисто сегодня нефти из резервуаров порта они мало-: неграмотный получат. И тут привет эсминцам Кригсмарине — цифра торпеды из носовых аппаратов подлодки. И при отходе — двум из кормовых! И тут на горизонте встаёт отсвет — горят нефтяные вышки! Облака снизу были подсвечены таким феноменально жутким кроваво-красным цветом… Жуткое комедия, но в тоже время и радующее …
Шум был получи и распишись всю Ивановскую, как говорится. Геббельс по радиостанция захлёбывался от страсти — «Восточные варвары были ужасны! Такова маловыгодный знала Европа со времён пожара Рима!» Так точно, когда они жгли мирных жителей в домах и сараях — сие одно, но вот когда горят нефтяные вышки и Третий рейх осталась без нефти и без боевых кораблей получи Чёрном море… Когда их моряки сгорают в жутком огне и общедоступно улетают пеплом на небеса — это до безумия! А вот мне — так нормально! Получите ответку!
В такой степени что после доклада Хозяину через неделю Ли-2 привёз «Правду» — меня наградила орденом Ленина. Безусловно, я был очень рад!
Девушки мои медицинские миром составили методичку по очистке ран бойцов получай передовой и оказании первой помощи, добавив, что инициатором «золотых минут» в лечении» является не что иное сам командующий фронтом. Да ещё я вечером напел моим красавицам песню с репертуара моей любимой группы «Белый молодец», особенно им понравился вот этот песенка:
Я боюсь твоих губ,
Для меня это нехитро погибель.
В свете лампы ночной,
Твои волосы сводят с ума…
Девушки вновь плакать, но записали все слова. А через пару дней “Бранный листок” со стихами “Письмо моей любимой” знали и старый и малый на фронте, много писем ушло к жёнам и подругам бойцов со такими стихами. Явление был невероятно потрясающий! Товарищ Сталин в разговоре за “ВЧ”, явно довольный разбоем наших летунов в порту и нефтяных полях Румынии, пусть даже пошутил, что совсем не типично для него:
— Единоверец Козлов, тут Васильевский категорически против Вашего снятия и наказания, хоть если Вы провалите Крым. Говорит, что с Вашей популярностью Вам даже обойдёте и самого Симонова! Ваши песни знает все страна! Когда Вы всё успеваете, товарищ Мичуринск?
Да, теперь я обратил внимание, как наши бойцы держи фронте ко мне относятся. Явное обожание светилось в их глазах. Я опять-таки старался избежать глупых потерь. И все знали, как будто командующий привёз два вагона медикаментов, да до сих пор старается, чтобы раненые в госпитале питались хорошо. В такой степени что, когда немцы выбросили очередную пятёрку «киллеров» сообразно мою душу, то их сразу и окружили, да вот довезти до особого отдела никого без- удалось. Бойцы, узнав, что диверсантов послали прихлопнуть командующего фронтом, в бешенстве просто забили их ногами и прикладами. Экипированы они были ново. Диверсанты были все офицеры, выряжены в одинаковые мундиры, баксы как шкура лягушки, к тому же изляпанные размытыми черными полосами. Пимы с коротко обрезанными голенищами, шнурованные сбоку. На поясе эсэсовкий оружие, револьвер Нагана и пистолет «Парабеллум Лонг-09» с разрывными пулями с ядом — ради ближнего боя. Дополняют, так сказать, внешний обличье перчатки толстой кожи и черный берет чуть набекрень. Крутые ребятушки. Точнее — круто убитые немецкие диверсанты. Затем в Боевом листке» была статья, бойцы (до и выдали — эти немецкие убийцы умерли лёгкой смертью, однако если немецкие диверсанты опять будут пытаться порешить командующего — лёгкой смерти у них не кончай! Да ещё и попросили наших героических лётчиков ниспроверчь эти “Боевые листки” над немецкими окопами – чтобы знают!
Поняв это, теперь и Мехлис вёл себя со мной очень спокойнее — стоило ему наорать на меня, не хуже кого вокруг него были только злые взгляды бойцов. Звериным бессознательно он понял, что махать свои «Маузером» у меня накануне носом теперь ему смертельно опасно – позже сразу автоматы моей охраны смотрели вроде бы и неумышленно ему в голову и в спину. Но особо его злило, подобно как я совсем не реагирую на его указания и вопли, а нет-нет да и заканчивает брызгать слюной, я отдаю приказы в письменном виде и вдосталь противоположные. Никаких тупых атак на пулемёты фашистов, т. е. он постоянно требует. Всё делать с умом и жохом!
А вот вечером для успокоения моих нервов девушки придумали такое!
– Пайщик генерал, Дмитрий Тимофеевич, а мы красивые? Вот посмотрите для нас, а то мы сомневаемся, – вот негодяйки, стоят передо мной в трусиках и лифчиках, да ну? и чулочки натянули. Такая пленительная стайка красавиц нужно, я даже непроизвольно сглотнул слюну.
– Нет, девушки, вас не красивые, – вытаращенные глаза и открытые ротики. Пора будет в эти ротики засунуть моего сразу вставшего “генерала”. Я есть лёгкую мхатовскую паузу… Вы, девчата мои ненаглядные, мало-: неграмотный красивые, вы все очень красивые, просто бесконечно красивые, вы очень фигуристые и сексуальные, – гляди сейчас они просто стали отмирать от шока. Гляди напугал я их! Да, какие они классные и сексуальные! Не зря у меня бурное слюноотделение…
Они с визгом кинулись ко ми и просто зацеловали. Потом Света вышла, вроде держи кухню, а Ольга так гибко опустилась на колени и я оказался в раю, в самом прямом смысле сего слова – ну ведь только в раю может лежать сладко! Оля взяла в свой красивый сладкий ротик мои взлетевшего в небеса от яркого удовольствия “орла” и видишь сейчас я так бурно и сладко кончаю, чуть малограмотный рыча от невероятного удовольствия. И вскоре коварная известие – девушки принесли кофе. И коварная прелесть Оля выдала (на)столь(ко) очень сексуально – она сейчас пьёт “душистые) зерна со сливками”. И мои красотки громко захихикали! Смотри коварные какие! Но зато я точно отошёл через психа из-за постоянных стычек с Мехлисом.
И для просьбу моих красавиц спеть перед сном и порадовать их, я им (само собой) разумеется выдал довольно популярную песню 50-х годов:
И точно я додумался, братцы,
И сам-то понять не могу!
В любви впереди нею признаться,
Доверить дружку своему.
Под бал запели гармони,
И стал небосвод голубым.
Тогда и отправился к Олим,
Мой друг с порученьем моим…
А от последних строчек девушки по новой плакать:
Прости меня Оля, Ольга Петровна,
Малограмотный знаю за что, но прости…
Девушки заново зацеловали меня. Вошедший Толбухин уже не был в своём обычном шоке, а девушки постарались его довести до шока. Выпил симпатия крепко и на радостях, обмывая своё новое шериф и орден БКЗ. Вот утром он проснулся в жарких объятиях красавицы Светочки…
Четыре, что видя моё настроение и усталость, девушки ласкали меня с души и вскоре, после отличного минета Оли и её сладких раньше полного умопомрачения поцелуев, я крепко уснул. Оля, словно котёнок, пристроилась сбоку и, нежно меня обняв, пусть даже тихо замурлыкала…
